Становление стиля «настоящего Магритта» связывают с картиной «Заблудившийся жокей» (1926 г.): сквозь лесные заросли мчится всадник, ориентируясь по меткам, нанесенным на деревья. Сам Рене называл эту картину своей первой удачной сюрреалистической работой.
В 1926 г. Магритт вступил в Общество тайны, объединившее бельгийских сюрреалистов (Гуманс, Нуже, Скутнер, Леконт, Мезене). А в следующем году в Брюссельской галерее «Кентавр» состоялась его первая выставка. Тогда же Магритт покинул Бельгию ради Парижа, центра искусства и культуры того времени. Здесь он сблизился с Андре Бретоном, предводителем французских сюрреалистов.
Постепенно Магритт выработал свой собственный художественный язык, без знания которого трудно понять глубокий философский смысл большинства его работ. Он буквально играет словами, вернее, изображаемыми предметами и их названиями. Например, на полотне «Предательство картин» (1928–1929 гг.) изображена курительная трубка, а под ней написано: «Это не трубка». А в «Ключе мечты» (1928 г.) башмак назван «Луной». Зачем Магритту нужны были эти детские игры? Может, для того, чтобы показать связь между сущностью предмета и его именем. Сам художник очень серьезно подходил к выбору названий для своих работ. Рассказывают, что на это у него уходило немало времени.
В конце 20-х – начале 30-х гг. Магритт создал несколько картин, ставших впоследствии знаменитыми. Перед зрителем открылся целый фантастический мир, собственный мир Рене Магритта, где огромные птичьи яйца держат в клетках («Родство душ», 1933 г.), а люди похожи на рыб («Коллективное изобретение», 1934 г.). Цвета в этом мире – яркие и сочные, изображение – фотографически точное.
В 1930 г. Магритт вернулся в Бельгию. Виною тому был конфликт с Андре Бретоном. Но разрыв с французским сюрреалистом не означал отказа художника от этого направления в целом. Его так называемые «натюрморты» можно сравнить с работами
Сальвадора Дали: сервированный стол, с которого смотрит на зрителей отвратительным глазом… блин («Портрет»); висящее на плечиках платье, сквозь которое проступает женская грудь («Философия будуара»); пара туфель, из которой вырастают пальцы ног («Красная модель»).
Во второй половине 30-х гг. обстановка в Европе накалилась, надвигалась угроза фашизма. И Магритт принялся «совершенствовать зримое» не столько кистью и карандашом, как обычно, сколько словом. Под именем своего тестя Флорана Берже он печатался в коммунистической газете «Глас народа».
В грозном 1940 г. Магритту пришлось уехать в Каркассон. Здесь он прожил три месяца. Стиль его работ очень изменился. В противовес мрачной действительности с ее войной и разрухой, его картины были наполнены яркими цветами. Техника живописи Рене Магритта в это время была наиболее близка к импрессионизму. Позже этот этап в творчестве художника будет назван периодом «plein soleil» («яркого солнца»). Сам же Магритт признавался, что это была «бездуховная эпоха».
В 1947 г. он вернулся к сюрреализму, однако так и не смог полностью воссоздать свой довоенный стиль. На его полотнах появилось что-то жестокое. Жизненный опыт дал художнику право на черный юмор, придавший его работам некую ироническую болезненность. С 1948 г. Магритт увлекся карикатурами. Но былого успеха послевоенные работы не обрели. На выставке в Парижской галерее Фобур их приняли довольно холодно.
В 50-е гг. Магриттом было создано несколько настенных панно: «Заколдованное королевство» (1953 г.) – в казино Кнокке-Ле Зута, «Невежественная фея» (1957 г.) – во Дворце изящных искусств в Шарлеруа, «Таинственные баррикады» (1961 г.) – в Конгресс-центре в Брюсселе.
Поздние работы Рене Магритта – неожиданны, оригинальны и очень глубоки. «Я беру произвольный предмет или тему в качестве вопроса и затем принимаюсь за поиски другого объекта, который мог бы послужить ответом. Чтобы стать кандидатом на ответ, этот искомый объект должен быть связан с объектом-вопросом множеством тайных связей. Если ответ напрашивается во всей ясности, то связь между двумя предметами налаживается», – писал Магритт. Видимо, именно так «наладилась связь» между стаканом, зонтиком и… Гегелем на полотне «Прогулки Гегеля» (1958 г.). Гегель гениален. «Что такое гениальность?» – спросил себя художник. И сам себе ответил: «Стакан, стоящий на зонтике…»
В 1965 г. состоялась ретроспективная выставка работ художника. А в 1967 г. Рене Магритт ушел из этого мира, оставив после себя множество картин-загадок. Чтобы понять их, достаточно научиться видеть и думать.
МАЙОЛЬ АРИСТИД
(род. 8.12.1861 г. – ум. 27.09.1944 г.)
Полное имя – Аристид Жозеф Бонавантюр Майоль.
Известный французский скульптор, гравер и литограф.
«Искусство существует, чтобы забывать мерзости жизни», – любил повторять Аристид Майоль. И, создавая свои полные чистоты и гармонии творения, мастер стремился к тому, чтобы, глядя на них, люди забывали обо всем плохом. «Мои статуи – это поэмы жизни. Вместо того, чтобы высказываться в стихах, я выражаю себя в скульптуре», – говорил он. Спокойное, уравновешенное искусство этого скульптора не было призвано совершить переворот в искусстве. Да и сам внутренне безмятежный и тихий Аристид Майоль по своей натуре меньше всего подходил на роль «потрясателя основ». Тем не менее, наряду с Антуаном Бурделем, он по праву считается «стволом» современной скульптуры, дающим «соки своим более молодым ответвлениям». Недаром Марк Лафарг сказал о Майоле: «Он сделался для скульптуры тем же, что Сезанн для живописи».
Родился будущий скульптор в небольшом городке Баньюль-сюр-Мер, расположенном недалеко от испанской границы, у отрогов Восточных Пиренеев. О родном городе, окруженном с одной стороны горами, а с другой – морем, художник всегда говорил с любовью и восхищением: «Окрестности Баньюля – это как картина Пуссена, только еще прекрасней… Море, солнце, вино! Здесь невозможно создавать бесчувственное искусство». Предки Аристида были потомственными виноградарями, по праву гордясь своей фамилией, на местном каталонском наречии означающей «виноградная лоза».
Жозеф-Бонавентур-Аристид был вторым ребенком из четверых, родившихся в семье. Под строгим надзором матери и одинокой тетки он рос тихим и застенчивым мальчиком. Тягу к искусству маленький мечтатель испытывал еще в раннем детстве. Во время учебы в колледже в Перпиньяне Майоль начал рисовать. В семье, где никто не имел способностей к этому виду искусства, он стал первым, кто занялся живописью. Радостные чувства от собственного открытия и познания мира Аристид выражал, рисуя маслом пейзажи, на которых изображал все, что видел вокруг – море, солнце, скалы… В старших классах восемнадцатилетний юноша принимал участие в оформлении газеты, иллюстрируя ее своими многочисленными рисунками. Талант юноши заметили, и вскоре Генеральный совет Перпиньяна выделил Аристиду Майолю стипендию в 20 франков. Страстно желая стать художником, он много рисовал, прилежно копировал античные гипсы из собрания местного музея и, наконец, принял решение ехать в Париж.
«Новая, чужая, но такая одуряющая атмосфера всемирной столицы искусства» ошеломила Майоля. В Париже тех лет уже не было дружных братств художников, каковыми в 70-е гг. являлись группы барбизонцев или импрессионистов. Чтобы пробиться, начинающему художнику приходилось действовать в совершенном одиночестве. В Лувре, копируя Фрагонара, Шардена, Рембрандта, Аристид забывал о навалившейся нищете и обо всех житейских неприятностях. В 1881 г. будущий скульптор начал занятия в Школе изящных искусств, в классе антиков профессора Жерома. Однако прозанимался в этом заведении совсем недолго, так как профессор, не обнаружив в работах ученика «привычной академической умеренной аккуратности, кропотливого прилежного стиля в рисунке» и «безликости, столь необходимой всякому смиренному школяру», выгнал его, предложив все же продолжить обучение в Школе декоративных искусств. Там не очень честолюбивый, но терпеливый, упорный и сосредоточенный Майоль был аттестован как ученик «аккуратный, прилежный и превосходного поведения». Когда период «иссушающего ученичества» закончился, он с удивлением открыл для себя искусство Поля Гогена и возглавляемой им понт-авенской группы, а также живопись Огюста Ренуара. Помимо этого молодой художник с интересом изучал творчество монументалиста Пюви де Шаванна, перед талантом которого давно преклонялся. В ранних работах Майоля, основной тематикой которых являются пейзажи и нагие женщины, в той или иной степени чувствуется влияние всех этих художников. Особенно ярко это ощущается в лучшем живописном произведении того периода «Лазурный берег» (1898 г.). Примечательно, что уже в первых творениях художника намечается главная тема всего его творчества – гармоничный образ естественного человека в согласии с природой.